Сегодня мне исполнилось три месяца.
Это моя мама так сказала. Что это такое - "три месяца"? Я
просто лежу и бегаю по воздуху ножками. Хорошо. Даже
штанишки не нужны. В них тесно и никакой свободы. В окно
светит что-то яркое и теплое. Когда ОНО на меня смотрит, то
я жмурюсь. Мама говорит, что это солнышко, которое мне так
улыбается. Ну и я ему тоже улыбаюсь. Я вообще всем улыбаюсь,
потому что всех люблю. И когда я так делаю, то все и всё
вокруг светится другим светом.
Ой, а это что такое? Двигается около моего носика. Надо это
попробовать. А, так это же моя рука, она такая вкусная, аж
слюнки текут. С ней даже можно поговорить, поворковать, а
потом рассказать маме, как это было интересно: «Гы!» Но мама
говорит, что ручки не для того, чтобы их кушать, а чтобы
держать погремушку. И показывает что-то круглое, яркое,
звонкое. Это интересно! Дайте подержать. Тяжеловато, но
надо на вкус попробовать. Не вкусно, да и в рот не лезет.
Мама меня спрашивает, почему я волнуюсь. Ничего не
понимает. Я просто сейчас сделаю это "мокрое дело". С самых
первых дней я ее об этом предупреждаю заранее, а она
почему-то считает, что лучше постирать пеленку, чем держать
меня над тазиком. Странно! Я же ведь ПОМНЮ, что нежелательно
мочить пеленки. Мама вышла, а так хочется повернуться на
животик. Позову ее, пусть поможет. "Ма!" Не идет. "Ма-а-а!" Пришла. Я выгибаю спинку, опираясь на пяточки. Она знает,
что я хочу, и вот – ура ! - я на животе. Все видно! Ой, как
много всего интересного! Направо, налево, вверх, вниз. Как
бы еще голову так повернуть, чтобы сзади было видно. Мама
смеется, поглаживая мне ножки. Наверное, хочет массаж
сделать, а я не люблю его. Когда мне его назначили, то меня
принесли и положили на что-то холодное и начали
быстро-быстро растирать ЧЕМ-ТО, тоже холодным и равнодушным.
Мама стояла рядом, и мне пришлось ей пожаловаться. Когда
слезы потекли у меня из глаз, то ТО, что меня растирало,
стало каким-то напряженным, суетливым. Наверное, оно не
любит, когда я плачу. Это грустно, я не хочу такой массаж.
Когда мы пришли во второй раз, мама решила познакомить меня
с обстановкой. Было так интересно! На руках у мамы все
по-другому видно: цветы, игрушки, погремушки, большие
человечки, которые хлопали маленьких по спинкам. Но почему
они все такие унылые, грустные, равнодушные? Мне не нравится
их настроение, и я хочу, чтобы меня унесли оттуда. Вот и
мама, я чувствую, тоже огорчается, потому что ее желание
познакомить меня с новой обстановкой и людьми не принесло
положительного результата. После этого я не хожу на массаж.
Мне его мама делает дома. Она теплыми, любящими, мягкими
руками гладит меня и ласково со мною разговаривает. Мне
нравится, и я ей благодарно улыбаюсь. Мне всегда хорошо,
когда я чувствую, что и маме хорошо. Но, если она волнуется
или чем-то расстроена, то от нее идет какой-то холодок. При
этом она мне может улыбаться, но меня не обманешь, я все
насквозь вижу. Смотрю в ее глаза, как бы спрашивая, что
случилось, и тяну к ней ручки, чтобы подарить ей тепло своей
любви. И мне так радостно, когда она, прижавшись ко мне, "отогреется",
успокоится и ласково улыбнется. Кажется, пришли гости. Мы
вышли их встречать. И вообще, мы с мамой все делаем вместе.
Она даже другим, рассказывая обо мне, говорит во
множественном числе: мы поели, мы поспали, мы выросли. Мы
с ней - как одно целое, едины и неразделимы. Поэтому мне
радостно, что к нам пришли другие человечки: два больших и
один маленький. От них вокруг стало уютно и тепло, потому
что они дают мне возможность с ними "познакомиться", их
почувствовать. Они не смотрят на меня большими глазами, не
тискают в своих объятьях, не восторгаются моими щечками, не
говорят, что я маленький несмышленыш, не издают непонятных
звуков, скривив какую-нибудь гримасу, ожидая моей реакции. А
она у меня в таком случае только одна: я сначала на них
смотрю недоуменным взглядом, как бы спрашивая: "К чему весь
этот цирк? Ведь я взрослый человек". И, если они этого не
понимают, устраиваю, как мама говорит, "концерт по заявкам".
Но сейчас между нами РАВЕНСТВО.
Маленький человечек, очень добрый, взял мои игрушки и
играет с большим человечком. У другого большого человечка
волосы, как у моей мамы. Они о чем-то говорят, а я слушаю.
Звуки их голосов спокойные, ровные, поэтому мне хорошо,
можно даже поспать.
После сна я обычно кушаю или, если сильно не проголодаюсь,
то разглядываю узоры на стене. Потом зову маму, она берет
меня на руки или кладет рядом с собой, чтобы накормить. Это
самые счастливые моменты! Ведь рядом мама, с ней тепло и
уютно. Она никуда не торопится, поэтому я могу быть с ней
сколько захочу. Иногда я открываю глаза, чтобы посмотреть: а
что мама делает? А она на меня так ласково смотрит. И мне
хорошо. Когда я покушаю, во мне столько силы и энергии
появляется. Я могу долго "бегать" ножками и махать ручками,
смотреть в разные стороны, беседовать с мамой и рассказывать
ей, рассказывать, как здорово жить на свете, как красиво и
интересно кругом, как бесконечно прекрасен этот мир.
Мама меня начала одевать. Зачем? Не хочу, мне тесно,
неудобно. Но она говорит, что мы идем гулять. Больше всего
я не люблю надевать шапку. Она мешает мне знакомиться с
миром, делать открытия. И еще я не люблю специальные трусики,
которые нужны, чтобы на улице мне было тепло и сухо. Как они
мне мешают! Я всячески пытаюсь из них выпрыгнуть, но ничего
не получается. А мне так хочется дышать всем телом, однако
эти "трусики"!... Наконец-то я вижу ЧТО-ТО такое большое,
голубое - голубое. Так и хочется взмахнуть ручками, как
птичка, и полетать ТАМ. Мама говорит, что это НЕБО. Оно
такое волшебное. Везет же ТЕМ большим, белым, пушистым,
которые по нему плывут. Ой, а это что такое? Аж дыхание
перехватило. Такое неожиданное, прохладное, дует. У мамы в
животике такого не было. Оказывается, это ветер, и от него
можно спрятаться, если повернуться в другую сторону.
А это кто такие ?! Вот смешные. Клюют носиками по земле. Ой,
полетели! Вот этот белый мне очень нравится. Мама называет
их голубями и что-то кидает, а они опять клюют носиками. Как
интересно! Куда ни повернись, везде что-то такое..! Но мне
не страшно с этим знакомиться, потому что мне всегда
расскажут ЧТО ЭТО, для ЧЕГО ЭТО и как с ним обращаться.
Вечером я обычно купаюсь. В воде вообще быть очень
приятно, она успокаивает. И я вспоминаю те дни, когда в
животике у мамы тоже было так тепло, спокойно, уютно.
Выходить из ванны не хочется, но меня завернули в полотенце,
и я слышу, что мама поет мне песенку, от которой закрываются
глазки и хочется спать. Спокойной ночи, мама!
Послесловие большого человека. Нам, взрослым, всегда
кажется, что пока дети в ответ ничего не говорят, то они
ничего не понимают и не смыслят в этой жизни. Поэтому мы
иногда совершаем при них такие поступки, за которые в
присутствии других взрослых нам бы было стыдно. При этом мы
не задумываемся над тем, что малыш за нами наблюдает,
смотрит своими ясными глазками и через нашу мимику, жесты,
тон голоса хорошо чувствует, моментально схватывает и
запечатлевает эмоции родителей, их отношения между собой,
отношение к другим людям и к происходящим событиям. Поэтому
не будем удивляться, если "вдруг" малыш начнет кусать ногти
или устроит истерику по поводу не купленной игрушки. Однако,
увидев это, мы, наоборот, удивляемся, раздражаемся, ругаемся,
кричим на ребенка, что так нельзя или так некрасиво. А он
начинает плакать. Не потому что его обидели, дети не умеют
обижаться. Ему просто непонятно, почему то, что делают его
любимые мама и папа (а, значит, правильно делают) в подобных
случаях, то, как они реагируют на то или иное явление жизни,
ему делать запрещается. Почему им можно, а ему нельзя?
Почему у них это правильно и красиво, а у него неправильно и
некрасиво? И ребенок заливается горючими слезами,
сталкиваясь с первой несправедливостью, когда слова
расходятся с делом.
У младенцев плач - это вообще своего рода язык общения.
Если вслушаться в него без раздражения и беспокойства, то
можно услышать членораздельные звуки, похожие на слова.
Например: ма-ма. Или каждому своему желанию младенец отводит
определенный тон, звук, мелодию плача, когда, например,
хочет есть, пить, спать, общаться. На днях я наблюдала
диалог между мальчиком десяти месяцев и девочкой трех
месяцев. Созерцая внимательным глубоким взглядом плачущую
девочку, вслушиваясь в «слова» ее плача, мальчик ей спокойно
что-то «сказал» - и она замолчала.
Так что не будем торопиться, называя детей несмышленышами и
счастливыми лишь только потому, что они ничего не понимают и
еще не узнали «вкус» жизни.
